Виктор Калитвянский

 

СТРОЙОТРЯД

 

Студенческая комедия в 11 сценах с прологом и эпилогом

                                                                             

Действующие лица:

 

Сашка

Олег

Девочкин

Комсорг

Командир стройотряда                            - студенты             

Лена

Наташа

Катя

Певец

1-я студентка

2-я студентка

3-я студентка

1-й студент

2-й студент

3-й студент

 

Михалыч                                                  - один актер

Мужчина

 

Из студенческого словаря: «козероги» - первокурсники, «маёвка» - куртка бойца стройотряда

 

ПРОЛОГ

 

Старый деревянный особнячок о двух этажах,  наполовину скрыт забором.

Появляется Мужчина.

Он стоит короткое время возле забора, глядя на особнячок, затем выходит на авансцену.

 

МУЖЧИНА. Мы съехали с Проспекта Мира на Останкинскую улицу, нужно было попасть на Ботаническую. Но в сумерках шофер свернул не туда, рано, - задумался. Бывает  в конце трудового дня даже у таких испытанных бойцов.

Спустя минуту мы поняли, что заехали в тупик.

Гляжу, ворота. Соображаю: да ведь это ВВЦ,  - раньше называлось выставкой достижений народного хозяйства.

Забор, за ним какое-то ветхое строение. И техника рядом: бульдозер, кран.

Шофер развернул машину, и тут на выставочной мачте загорелся прожектор.

Пучок света выхватил из темноты деревянный двухэтажный домик.

Стой, - закричал я шофёру. - Сдай назад.

Он покосился на меня, но подчинился без единого слова. Моя школа.

Я вышел из машины, подошел к забору и заглянул во дворик.

Слепые окна. Дверь косо висит на одной петле. Аллейка. Беседка.

Я смотрел на эти окна, на эту аллею, на эту беседку – и вдруг мне почудилось, что вместо промозглого осеннего вечера возникает слепящий июльский полдень…

 

СЦЕНА 1

 

Двор перед особнячком. Двухстворчатые двери в особняк. Два окна сверху. Между окнами – круглые часы. Справа – сад, несколько деревьев. Беседка.

В одну секунду двор заполняется студентами.

 

КОМСОРГ (выходя на авансцену). Товарищи! Вот настал день и нам, студентам, стать на трудовую вахту. Вся страна работает, не покладая рук. Трудятся сталевары Магнитки, машиностроители Ленинграда и Москвы, Днепропетровска и Хабаровска, колхозники Украины, Кубани, хлопкоробы Узбекистана и овцеводы Киргизии…

Мы, комсомольцы, не можем стоять в стороне, мы должны внести свою лепту в ударный социалистический труд.

За дело, товарищи студенты!

КОМАНДИР (выходя на авансцену). Бойцы! Сегодня начинает работать стройотряд «ВДНХ». Институт и комитет комсомола послали нас сюда, чтобы мы ударным трудом помогли великолепной выставке достижений народного хозяйства стать ещё краше.

Так не посрамим же честь института и наших стройотрядов!

Ура, товарищи!

СТУДЕНТЫ (не очень стройно). Ура-а-а…

КОМАНДИР. Не слышу!

СТУДЕНТЫ. Ура! Ура! Ура!

КОМАНДИР. Уже лучше. Итак, сегодня устраиваемся, завтра – на работу. Вольно, можете разойтись.

 

Студенты разбегаются в разные стороны. Восклицания, смех, взвизги.

 Показываются головы в окнах. На авансцене – Сашка, он стоит посередине, осматривается.

В левом окне появляется Лена.

 

ЛЕНА. Наташка?

 

В правом окне появляется Наташа.

 

НАТАША. Я за неё. (Видит Сашку и свешивается). Са-а-ш!

ЛЕНА (с иронией). Смотри, не упади… Что ты там делаешь?

НАТАША. Не знаю… Тут такая светлая комната.

ЛЕНА. Там мальчишки будут, глупая. Иди сюда, я тебе кровать заняла.

 

Лена исчезает из левого окна, Наташа - из правого.

В правом окне появляется Певец.

 

ПЕВЕЦ. Кать!

 

Тотчас в левом окне появляется Катя.

 

КАТЯ. Что случилось, милый?

ПЕВЕЦ (улыбаясь). Да ничего, я так… Слушай, а у них тут двухместных номеров нет?

КАТЯ. Для особо творческих натур?

ПЕВЕЦ. И их прекрасных подруг…

КАТЯ. Увы… (Разводит руки.)  Из рюкзака всё выложил?

ПЕВЕЦ. Да всё, всё!..

 

Оба исчезают из окон. В левом появляется 1-я студентка.

В правом – Девочкин.

 

ДЕВОЧКИН. Привет козерожкам.

1-я СТУДЕНТКА. А ты что, со второго курса?

ДЕВОЧКИН. Да теперь уж с третьего!

1-я СТУДЕНТКА. Ну, тогда и я уже не козерожка!

ДЕВОЧКИН. Сообразительная!

 

В левое окно высовывается голова Второй студентки.

 

2-я СТУДЕНТКА. А танцы здесь будут?

ДЕВОЧКИН. А как же!

 

В левое окно высовывается голова Третьей девушки.

 

3-я СТУДЕНТКА. Да где тут танцевать-то?

ДЕВОЧКИН. Найдем! Вон, там, в саду.

3-я СТУДЕНТКА. Да с кем тут танцевать? Одни девки.

ДЕВОЧКИН. А я на что? Я вас всех по очереди буду приглашать. Годится?

 

Все три девушки оценивающе оглядывают Девочкина и исчезают.

 

ДЕВОЧКИН. Ну что, Сашка, нравится?

САШКА. Да ничего.

ДЕВОЧКИН. Ничего! Полтора месяца в таком цветнике…

САШКА. Цветник… (Оглядывается.) Какой цветник?

ДЕВОЧКИН. Чудак ты, Саня… Я про девчонок. Ты только посмотри. Видал, какие козерожки?

САШКА. Видел. Глупые. Хихикают.

ДЕВОЧКИН. Чудак. Тебе девчонки для чего нужны? Умные беседы вести?

САШКА. Да нет, конечно… Но…

ДЕВОЧКИН. Темнота!

 

Исчезает. Из дверей выходит Олег.

 

ОЛЕГ. Чего ты здесь торчишь? Там все хорошие места займут.

 

Из правого окна высовывается Певец.

 

ПЕВЕЦ. Сашка, я тебе кровать занял! (Исчезает.)

ОЛЕГ (положив Сашке руку на плечо).  Слушай, я ты заметил, как Лена расцвела?

САШКА. Лена?

ОЛЕГ. Ну да, Лена. Из твоей группы.

САШКА. А Лена… ну да, помню.

ОЛЕГ. Помнит он… каждый день  вместе с тобой на лекциях. Под носом не видишь.

САШКА. Наверное. А что, она красивая?

ОЛЕГ. Ну, ты даёшь!..

 

Из левого окна высовывается Лена.

 

ЛЕНА. Наташка! Ей богу…

ГОЛОС НАТАШИ. Бегу, бегу!..

 

Олег и Сашка смотрят снизу на Лену. Она улыбается, исчезает.

 

ОЛЕГ. Знаешь, ты лучше к Наташке приглядись, она тоже ничего… Тебе подходит.

САШКА. Мне?

ОЛЕГ. Тебе.

САШКА. Надо же. (Смотрит на Олега с интересом.) Я и сам-то не знаю, что мне походит…

ОЛЕГ (улыбаясь). А я знаю.

САШКА. Ты? Откуда ты знаешь?

ОЛЕГ. Для этого не надо читать умные книжки. Это жизнь. Чтобы нравиться московским девушкам, надо быть ярким, стильным.

САШКА. А-а… понятно. Куда уж нам, провинциальным дуракам из общежития, чай пить.

ОЛЕГ. Да ты не обижайся, Саш, это правда. Просто другие думают, но не говорят, а я тебе, как другу… Понял?

САШКА. Понял. Спасибо, друг.

ОЛЕГ (усмехнувшись). Ну, вот и хорошо.

 

Уходит в двери. Сашка закидывает рюкзак на плечо.

 В левом окне появляется Лена. Они смотрят друг на друга.

 

ЛЕНА. Что?.. Что случилось?

САШКА. Ничего.

ЛЕНА. А почему ты здесь? Смотри, тебе достанется самое неудобное место.

САШКА. А мне уже Певец занял.

ЛЕНА. А вы с Певцом друзья?

САШКА. Не знаю... Наверное, друзья.

ЛЕНА. Не знаешь? (Смеётся и исчезает.)

 

Из дверей выходит Наташа.

В правом окне появляется Певец. В левом – Катя.

 

НАТАША. Почему ты здесь, Саша? Лучшие места уже заняли…

ПЕВЕЦ. О нём позаботились. Философу место у окна, под луной.

НАТАША. Под луной? (Улыбается.) А вы что, друзья?

КАТЯ. Они из общежития.

НАТАША. Из общежития? Ну и что?

КАТЯ. Что? Это не что. Это – что-то.

ПЕВЕЦ. Нечто.

САШКА. Такое.

КАТЯ. Что не укладывается в нормальную голову.

НАТАША. Да что, что не укладывается?

КАТЯ. Во-первых, у них там всё общее.

ПЕВЕЦ. Как при коммунизме.

КАТЯ. Они садятся вечером пить чай, выкладывают что у кого есть…

ПЕВЕЦ. А ни у кого ничего нет.

КАТЯ. Пьют чай и решают мировые проблемы.

НАТАША. Какие проблемы?

ПЕВЕЦ. Например, древние греки… они были блондины или брюнеты?

НАТАША. И что? Неужели?.. Я думала, что…

САШКА (снисходительно). Что брюнеты… Так?

НАТАША. Ну да. Мне казалось…

КАТЯ. Стоп! Нам еще только здесь этого не хватало!

ПЕВЕЦ. А что такое? Почему нам рот затыкают? А, Саш? Что бы сказал по этому поводу Кант? Или Сократ?

САШКА. Сократ исследовал бы этот вопрос диалектически.

НАТАША. Это как?

САШКА. Ну… со всех сторон.

КАТЯ. И чем бы закончил?

ПЕВЕЦ. Наверняка, советом не связываться с женщинами.

КАТЯ. Что?

НАТАША (смеясь). Почему?

САШКА. Певец мне друг, но истина дороже…

ПЕВЕЦ. Что такое?

САШКА. По правде говоря, он как раз советовал жениться.

КАТЯ. Вот!

ПЕВЕЦ. Предатель!

НАТАША. А почему он советовал жениться, Саша?

САШКА. Очень просто. Женись, говорил, Сократ. Повезёт – станешь счастливым, не повезёт – философом.

ПЕВЕЦ. Теперь понятно, почему он стал великим философом.

КАТЯ (Наташе). Вот пожалуйста!.. И так они могут до утра…

НАТАША (счастливо улыбаясь). Здорово!..

 

Сашка уходит в двери, Наташа смотрит ему вслед.

Из сада появляется Комсорг.

 

КОМСОРГ. Как устроились, бойцы?

ПЕВЕЦ (вытянувшись в окне и сделав оловянные глаза). Так точно, товарищ комсорг!

КОМСОРГ. Чего – так точно?

ПЕВЕЦ. А всего, товарищ комсорг!

КОМСОРГ. Ну, чего ты дурака валяешь, певец?

ПЕВЕЦ. А на всякий случай. Для безопасности. А вдруг тебя административная страсть обуяла,  и с тобой теперь по-другому нельзя?

КОМСОРГ. Кать, ну чего он, а? Что ж, мне теперь и комсоргом нельзя побыть?

КАТЯ. Не обращай внимания. Он дурачится от удовольствия.

КОМСОРГ. От удовольствия певцам положено петь.

ПЕВЕЦ. Петь? (У Певца появляется лёгкий кавказский акцент.)  Такие маленькие, но гордые птицы, как я, в неволе не поют…

КОМСОРГ. В неволе?

ПЕВЕЦ. А что такое стройотряд? Линейка, ходи строем… кстати, когда обед? А ещё петь заставляют! Нет уж!

 

Исчезает. Катя улыбается и тоже исчезает. Наташа собирается уходить.

 

КОМСОРГ. Наташа…

НАТАША. Да, товарищ комсорг.

КОМСОРГ. Ну что ты, ей богу… ну ладно, певец, он птичка божия… как устроились?

НАТАША. Хорошо.

КОМСОРГ. Для информации. Завтрак – в восемь. Обед – в два.

НАТАША (улыбаясь) Ужин – в семь.

КОМСОРГ (застенчиво).  До парка – рукой подать, на выставке - аттракционы…

НАТАША. Спасибо!

 

Убегает. Комсорг смотрит ей вслед.

 

СЦЕНА 2

 

Утренний двор. Часы показывают восемь часов.

Линейка и развод на работы.

 

КОМАНДИР. Так… трое молодцов – на теплотрассу. Девочкин, Олег, Певец. (Ребята выходят из строя и уходят.) Козероги – им в помощь.

1-й СТУДЕНТ. Как что, так сразу козероги…

КОМАНДИР. Разговорчики! (Студенты уходят.) Девчонки, все – на полевые работы. (Девушки уходят.) Так… Вот ещё… Сашка! Тебя к ремонтникам.

САШКА. К ремонтникам?

КОМАНДИР. Да, к ремонтникам. Не нравится?

САШКА. Да я хотел с ребятами…

КОМАНДИР. Мало ли что ты хотел… Вот тебе старшой. (Уходит.)

 

К Сашке подходит Михалыч.

 

МИХАЛЫЧ. Пошли, парень.

САШКА. Что делать-то?

МИХАЛЫЧ. Колодец.

САШКА. Какой колодец?

МИХАЛЫЧ. Пойдем, всё покажу, всё объясню…

 

Уходят.

Прожектор выхватывает световое пятно справа. Там Девочкин и Певец долбят землю ломами.  Олег стоит, опершись на лопату.

 

ДЕВОЧКИН. Когда выставку-то строили?

ПЕВЕЦ. По-моему, в тридцать шестом открыли.

ДЕВОЧКИН. Когда они успели столько камней утрамбовать?

ОЛЕГ. Дурное дело нехитрое.

ПЕВЕЦ. Ты так думаешь? (Подаёт Олегу лом.) На-ка, постучи!

ОЛЕГ. Как известно, лом – орудие пролетариата.

ДЕВОЧКИН. А ты у нас аристократ.

ОЛЕГ. Материнская линия пропадает в туманном дворянском прошлом.

ПЕВЕЦ. Ты об этом лучше помалкивай.

ОЛЕГ. Почему?

ДЕВОЧКИН. Карьере может помешать. У нас же авиация. И секретные заводы.

ПЕВЕЦ. И анкеты. А в анкетах есть такой пункт. Происхождение.

ДЕВОЧКИН. Если ты честный комсомолец, ты должен написать: из дворян.

ОЛЕГ. Да ладно вам… это всё неточно, одни разговоры.

ПЕВЕЦ. Ага, значит, ты всё-таки скрытый пролетарий…

ДЕВОЧКИН. В крайнем случае, из служащих… Прикрывается происхождением, чтоб увильнуть от ломовой лошадиной работы. Но от лома нет приёма…

ПЕВЕЦ. Окромя другого лома…

 

Обозначают фехтование на ломах. Появляется комсорг.

 

КОМСОРГ. Вы с ума сошли! Вы чем тут занимаетесь?

ПЕВЕЦ. Как чем? Высекаем искру.

КОМСОРГ. Какую искру?

ПЕВЕЦ. Как – какую? И это говоришь ты, комсорг? Искру, из которой возгорится пламя.

КОМСОРГ. Какое пламя?

ПЕВЕЦ. Как – какое? Пламя великой борьбы всех народов…

ДЕВОЧКИН. За лучший мир, за святую свободу…

КОМСОРГ. Эх, вы… остроумцы! Не пламя, а знамя… А пламя… пламя из другой оперетты.

ПЕВЕЦ. Слава богу, философию мы уже сдали.

КОМСОРГ. Так научный коммунизм ещё будет.

ПЕВЕЦ. Но ведь вы будете с нами, товарищ комсорг? В нелёгкую годину испытаний? Как говорится, впереди, на лихом коне!..

КОМСОРГ. Чего вы меня всё тычете – комсорг да комсорг?

ДЕВОЧКИН. А ты как думал? Оторвался от коллектива – не жалуйся.

КОМСОРГ. Да ну вас…

 

Уходит.

Прожектор выхватывает световое пятно слева. Там девушки, присев на корточки, пропалывают грядки.

 

1-я СТУДЕНТКА. Жарища… Мы здесь как рабыни.

2-я СТУДЕНТКА. Да уж… не для белых людей.

3-я СТУДЕНТКА. И что, так и будем здесь копаться все полтора месяца?

КАТЯ. Разговорчики!

ЛЕНА. Труд на пользу обществу, дорогие козерожки, сделает из вас полноценных граждан. То есть, гражданок.

1-я СТУДЕНТКА. Ой, тоже мне… давно ли сама была такой.  

2-я СТУДЕНТКА. А что будет с моими руками за полтора месяца?

3-я СТУДЕНТКА. А с моими ногтями?

ЛЕНА. Судьба твоих ногтей – быть состриженными сегодня вечером.

3-я СТУДЕНТКА. Да? А если я не хочу?

КАТЯ. Не переживай. Зато твоя смертельно бледная спина покроется здоровым плебейским загаром.

3-я СТУДЕНТКА. Чего? Каким ещё плебейским?..

ЛЕНА. К третьему курсу узнаешь.

1-я СТУДЕНТКА. Слушайте, а смыться отсюда можно?

КАТЯ. Можно. Через выговор.

НАТАША. Или исключение.

2-я СТУДЕНТКА. Да ладно пугать.

3-я СТУДЕНТКА. А если я заболею?

КАТЯ. Ты ж к врачам обращаться не станешь?

3-я СТУДЕНТКА. Чего? Ещё как стану! Мамке надо позвонить, чтоб справку сделала.

ЛЕНА. Дурёхи вы. Справку…Ну достанет тебе мать справку. И что будешь делать? Спать до двенадцати?

1-я СТУДЕНТКА. Хотя бы! А то вставай в семь как дура.

НАТАША. А ты вставай как умная.

2-я СТУДЕНТКА. А я могу с родителями на рижское взморье… Всё не в земле ковыряться.

КАТЯ. Ну и что ты там будешь делать? С пенсионерами по дюнам бродить?

3-я СТУДЕНТКА. А здесь?

ЛЕНА. А здесь – как никак студенты.

1-я СТУДЕНТКА. Студенты! Экономфак! Одни девки!

НАТАША. Ну, во-первых, не одни…

КАТЯ. Во-вторых, рядом парк, выставка. Ну и кто тебе запрещает своих хахалей по вечерам приглашать? Куда уж лучше? Выставка!

2-я СТУДЕНТКА. Аллейки…

3-я СТУДЕНТКА. Кустики-лавочки…

1-я СТУДЕНТКА. Мальчики-девочки…

 

Все трое, обнявшись, хохочут.

 

КАТЯ. Ну вот, так-то лучше…

 

Прожектор выхватывает авансцену.  Там Сашка и Михалыч.

Михалыч скребёт кирпич, Сашка сидит возле него на корточках.

 

САШКА. Михалыч, слушай, а тебе не надоело?

МИХАЛЫЧ (подняв голову). Надоело? Ты про что, Саня?

САШКА. Ну… всё это. Ну, колодцы эти… каждый день… и так всю жизнь?

МИХАЛЫЧ (ни на секунду не отрываясь от дела). А я, парень, другой жизни не знал. С малолетства, с десяти годов, каждый божий день – работай, трудись. Сначала матери по хозяйству, потом в колхозе, потом война.

САШКА. Война, дело другое.

МИХАЛЫЧ (усмехаясь).  Другое… Верно, другое. Только пусть уж лучше будет скучно, да без неё, родимой, без войны. Война дело интересное, да только там людей убивают. Да ещё, вот, остаётся после войны разор да головешки… Вот я и пошёл по строительной части, не то чтоб специально, а как-то так вышло.

САШКА (пожимая плечами). Не знаю… неинтересно.

МИХАЛЫЧ. Неинтересно? Ну-ка, мешай раствор… Нам скучать некогда. Дело всегда найдётся. И дома, и здесь вон… Ты его, милый, промешивай, чтоб цемент растворился, как говорится, целиком и полностью.

САШКА. Так-то оно так, Михалыч, но… Как-то всё это уж очень просто. Хочется  такого, чтобы интересно было… по-настоящему.

МИХАЛЫЧ. Интересно? По-настоящему? Это как?

САШКА. Ну, я не знаю, так, чтоб тебя всего захватило… Я вон дома, у нас, тоже отцу с матерью всё время помогал. Огороды там, у бабушки… Я работы не боюсь, только хочется, чтоб интересно было, по-настоящему, чтобы как праздник.

МИХАЛЫЧ. Праздник… Ишь ты, как загнул. Чтоб работа была по душе, надо её немного узнать, пощупать, понять, что такое, как её ловчее исполнять… Вот ведь, кирпич, раствор, мастерок… дело, вроде, нехитрое. Один из этого красоту сделает, ровный шов, углы выведены, стена как струна, глазу приятно. А другой… другой – тяп-ляп, все нараскоряку, ничего ему неинтересно, хоть кол на голове теши.

САШКА. Да это понятно. Это всё просто. Раствор, шов… Но… понимаешь, Михалыч, есть такие интересные вещи на свете… Космос, самолёт…

МИХАЛЫЧ. Самолёт дело хорошее, нужное. Космос… да и космос, видать,  тоже. Только не могут ведь все советские граждане самолёты мастерить, в космос летать… Да и сколько их, этих самолётов, надобно? А домов нужно много. Всем нужно где-то жить, и тебе – тоже, хоть лётчикам, хоть космонавтам. А кто дома-то будет строить, ежели все примутся за твои интересные дела? А колодцев таких вот – знаешь сколько требуется?

САШКА (улыбаясь). Тебя, Михалыч, не переспорить.

МИХАЛЫЧ. А чего тут спорить? И в космос будем летать, а жить надо будет людям, воду им нужно тянуть, стоки куда-то сбрасывать. Жизнь… её, брат, не переспоришь. А что касается до интересу… Ты, вот, Саня, думаешь, после твоего института тебе дадут такую работу, что сразу станет интересно? Что, все станете на самолётах летать? А кто-то должен и заправлять, и мыть, и чистить.

САШКА. Да мы не лётчики, мы инженеры.

МИХАЛЫЧ. Да я понимаю, что не лётчики…Это я так, для разговору. Ну а в вашем инженерном деле, думаешь всё так прямо и станет тебе враз интересным? Нет, брат, еще привыкнуть надо, пристроиться. Неинтересно? Не знаю, Сашок, а мне вот всегда интересно. Шестой десяток лет живу, а всё интересно… Это я сейчас в ремонтниках, на выставке, а  то, вон, высотки строили, всю Москву сверху видать, аж дух захватывает. Нет, брат, это уж какой человек… Одному интересно, а другому что ни дай, всё не в коня корм. Да ты не смотри так, я не про тебя. Ты еще молодой, себя не знаешь, у тебя всё впереди. А ремонтники, что ж… тоже дело серьёзное. Выставка вон какая, стоки, водя горячая, холодная, одних колодцев – сотни две, должны быть в полном порядке… Серьёзное дело. Главный инженер ко мне всегда – Михалыч, ты уж постарайся, я на тебя надеюсь... Ну-ка, Саня, попробуй, расколи его. (Подаёт кирпич). Не выходит… Ничего, дай-ка я!.. Вот, раз-два, и всё. У нас, видишь ли, не на всякого можно надеяться. Один болтун-врун, другой пьёт, третьему что ни поручи, всё не так будет исполнено. Так что…

САШКА. А на кого можно надеяться?

МИХАЛЫЧ. На кого? Как тебе сказать? Даже и не знаю… Вот есть люди основательные, а есть так себе, ни богу свечка, ни чёрту кочерга.

САШКА (сдерживая смех). А ты, Михалыч, наверное, кочерга?..

МИХАЛЫЧ (ковырнув пальцем цемент и мазнув Сашку по носу). Да уж не свечка, в рай не возьмут…

САШКА (стирая цемент с носа).  Почему?

МИХАЛЫЧ. Людей на войне убивал. Говорят, за это нет прощенья.

САШКА (подумав). Так ведь война. Ты же не хотел…

МИХАЛЫЧ. Оно так… После смерти проверим.

САШКА (ещё подумав).  Михалыч, как ты думаешь, я основательный человек?

МИХАЛЫЧ. Ты-то? Не знаю пока… Через недельку поглядим.